Что может быть хуже толпы? Правильно, внезапная толпа. Это когда ты вышел в булочную, что через улицу, дабы купить свежих плюшек, а тут бац, из-за угла выскакивает площадь. Естественно, вместе с толпящимися на ней, по не слишком понятной причине, зеваками. Конечно, Эрик предполагал, что, на самом деле, все было совершенно наоборот, он сам, своими тощими ножками пришел в это место, в очередной раз поддавшись собственному топографическому кретинизму. Видимо, он относился к тому типу людей, которым и в туалет лучше ходить с провожатым. Ну или нить путеводную к ручке заветной комнаты протянуть. Так же, вполне подойдут хлебные крошки или шелуха от семечек.
Правда, сейчас парню было вовсе не до размышлений о безопасных путях достижения уборной. Все, что мог делать сейчас художник, это стараться не вывалить завтрак на мостовую, под ноги люду честному. Уж больно как-то шумно и плотно было вокруг. Хотел Эрик было развернуться, но и сзади обнаружил людские массы, напрочь отрезавшие пути к отступлению.
-Засада... - Пронеслось в брюнетистой голове. И, едва он так подумал, как грузный мужик смел его с пути, словно пушинку, мощным ударом пивного пуза отправив в объятия не менее объемной леди.
- Простите. -Испуганно пробормотал художник, отчаянно ища взглядом спасения под ногами. Но ни там, ни вокруг его не наблюдалось.  Скорее всего, людей было не настолько много, просто их количество умело приумножилось благодаря панической атаке, захлестнувшей юношу. Народ напирал, давил, мешал дышать, несмотря на расстегнутые пуговицы рубашки. Голоса, шаги, прочие звуки давили на уши, заставляя мозг сжиматься в комочек, вытесняя остатки мыслей, растворяя личность и оставляя лишь пустую, несчастную, трясущуюся в ужасе оболочку.
А потом была стена. Обычная, кирпичная, не слишком чистая, испещренная различными малоприличными надписями, среди которых, некий добросовестный гражданин, судя по всему, регулярно, замазывал все крамольные речевки в адрес правительства, оставляя лишь безобидные, относящиеся к конкретным людям. Видимо, на всю стену краски было жалко. Но сегодня именно эта стена стала той твердыней, на которую Эрик смог опереться, чтобы перевести дух. По крайней мере, сзади теперь точно никого не было, соответственно, сторон, с которых можно было толпиться оставалось всего три. Восхитительно.
Оставалось лишь собраться с силами и, пользуясь стеной в качестве опоры, попытаться добраться до ближайшего переулка. Или двери. Или собачьей будки. Эрик закрыл глаза, пытаясь унять неистово бьющееся сердце. На самом деле, если бы кто-либо, например волшебник в голубом дирижабле, предложил парню исполнить его желание, он бы пожелал, чтобы люди вокруг исчезли. И апельсин.
Бам. Гомон людской исчез, будто бы кто-то его обрезал ножницами на полдороги к уху парня. Художник открыл глаза, похлопал ресницами, пытаясь понять, что, собственно, произошло. Люди исчезли, причем, вместе с площадью, словно их и не было. Вместо этого, юноша стоял посреди полуразрушенного здания незнакомой конструкции. Стены его так же были исписаны, правда, никакой информации о половой ориентации и способе заработка отдельных граждан Веспероса парень уже не нашел. Да и вообще, ни слова не понял.
Вокруг царил сумрак. Сумрак и тишина, столь прекрасная, что Эрик едва не застонал от удовольствия. Вместо этого он, обхватив голову руками, тихонько сполз вниз, наслаждаясь каждой секундой сложившейся ситуации. Наверное, нужно было опасаться. Негодовать, искать причины. Парень же просто ловил кайф. К слову, желание насчет апельсина так и не исполнилось, а жаль.

Нужно было собраться с мыслями, выровнять дыхание и попросить сердце не пытаться сбежать через пятки. Практически все у Эрика вышло, за исключением первого, парень все еще находился в легкой прострации когда открыл глаза и снова взглянул на небо. Забавный цвет. Наверное, если бы небо могло умереть, то его бренные останки выглядели бы именно так: серо, тускло, безжизненно. В самый раз для картины с депрессивным названием, в которой ценители наверняка найдут кучу скрытого смысла. Только бы краски подобрать... Ах да, он и забыл, что находится неизвестно где. Впрочем, для Эрика теряться было обычным делом, хотя раньше в столь загадочные места попадать не доводилось, да и внезапно испарившаяся толпа не давала покоя, вызывая хлипкие вопросы в глубине сознания. Наверное, следовало пройтись и осмотреться на предмет прохожих, да спросить, в какой стороне находится дом, если он, конечно, не потерял в суете бумажку с адресом.
Люди, правда нашлись сами. Точнее, людь был всего один, зато какой! Самая настоящая Гиена собственной персоной. Кажется, неизвестный волшебник пытался компенсировать художнику неудачу с апельсином.
- Привет, сестренка. - Он пополз вверх, цепляясь за стену, просто на всякий случай, ноги уже почти не тряслись, а руки не дрожали. - Рад тебя видеть. Не в курсе где мы и куда делись все остальные? А то, кажется, я упустил что-то очень важное, как обычно. - Повторный осмотр исписанных каракулями стен ситуацию никак не прояснил, напротив, породив еще больше вопросов. По форме и компоновке написанное напоминало текст, только вот ничего понятно не было. Отсюда вопрос, зачем писать что-то что другие люди не смогут понять?
Эрик сделал шаг на встречу сестре, но коварные ноги подвели, зацепившись за какой-то вредный обломок стены. Просто классическая ситуация с падением, оставалось лишь ухватиться за Ремили и рухнуть вместе, ну или просто повиснуть на ней. Чтобы потом покраснеть, извиниться, ну и так далее. Но художник, как это частенько с ним случалось, чего-то да не учел, где-то да не среагировал, а потому просто шлепнулся на пол, нелепо взмахнув руками и подняв тучу пыли. Первый блин, как водится, комом.
- Кажется, я потерял тапок.   - Сообщил он миру, глядя в холодные камни и чувствуя, как на лбу медленно, но верно разрастается шишка. Снова пришлось подниматься, на этот раз процесс давался сложнее, ведь голова гудела, да стены-помощницы рядом не было. Но даже это теперь вряд ли бы испортило парню настроение, ведь Ремили была рядом. Пришла, нашла и, наверняка, спасет. Хотя последнее, конечно, пятьдесят на пятьдесят.
- Прости, отвлекся. Прежде всего, хотел бы уточнить. Это не сон? Хотя, вряд ли во сне можно набить шишку. - Он полез в карманы и вытащил блокнот с карандашом. Просто чтобы занять руки и заодно набросать портрет Гиены на фоне пыльных камней с буковками.
Беглый взгляд и штрихи, один за другим, начали появляться на слегка измятой, от длительного проживания в кармане, бумаге. Что странно, любые предметы, всех форм и размеров, постоянно валились у Эрика из рук, словно были живыми и нарочно выпрыгивали, да еще и закатиться куда-то умудрялись. Однако, все менялось, едва только в руки юноши попадало нечто, чем можно было рисовать. Тут его ловкости позавидовал бы самый знаменитый фокусник Месье Держирваль. Или Пержирваль, пойди запомни.
- Хочешь ириску? У меня точно одна в кармане была. - Руины руинами, но быть джентльменом желательно всегда. Пусть ты и выглядишь, словно пыльный мешок с костями, украшенный пучеглазой башкой с пробивающимся на лбу рогом.